14 марта в Каменск-Уральском театре драмы состоялось торжественное подведение итогов XXVIII Рождественского поэтического конкурса. Его участниками стали 120 авторов, в том числе поэты из Екатеринбурга, Челябинска, Кургана, Уфы, Барнаула, Абакана, Омска, Читы, Архангельска, Астрахани, Санкт-Петербурга, Москвы и других городов.
Учредителями конкурса традиционно выступили городское литературное объединение и управление культуры Каменск-Уральского городского округа, Ассоциация писателей Урала и Екатеринбургское отделение Союза писателей России, редакции газет «Новый Компас» и «Каменский рабочий».
Впервые за всю историю конкурса на церемонии подведения итогов не смог присутствовать председатель жюри, член Союза писателей России Юрий Каплунов — сказались действующие в Свердловской области противовирусные ограничения. Впрочем, стихи Юрия Михайловича все равно прозвучали — буквально на днях у него вышла новая книга «Шуга», в которую вошли избранные стихотворения разных лет. Лауреаты конкурса получили сборник в подарок.
Конкурсную статистику озвучил секретарь жюри, член Союза писателей России Евгений Черников: «В 1994 году, когда были подведены итоги первого Рождественского конкурса, городская газета вышла с заголовком „Оказывается, люди все еще пишут стихи. И даже хорошие“. По итогам 2020 года мы можем констатировать: люди до сих пор пишут стихи. И по-прежнему — хорошие. Во второй тур было допущено 56 поэтов».
Впечатлениями о конкурсе поделился член правления Екатеринбургского отделения Союза писателей России Андрей Расторгуев. По его словам, общий уровень присланных работ достаточно высок, что свидетельствует о существовании в промышленном Каменске-Уральском мощных литературных и культурных традиций, которые важно сохранить.
В пятый раз Рождественский конкурс проводился как открытый областной — и впервые в основной номинации победил поэт из Каменска-Уральского. Дмитрий Кочетков получил самые высокие оценки жюри, а его стихотворение «Когда мы посидим?..» стало лейтмотивом итоговой церемонии, прошедшей в формате кухонных посиделок.
Второе место занял постоянный участник конкурса Михаил Белоногов из поселка Пышма Свердловской области. Третье поделили Александра Малыгина из Барнаула и Алексей Чердаков из Челябинска. Представители «группы отрыва» Максим Сергеев (Екатеринбург) и Варвара Заборцева (Архангельск) по решению жюри награждены дипломами «За успехи в поэтическом творчестве».
В номинации для авторов из Каменска-Уральского первое место осталось вакантным. На втором — студент политехнического колледжа Александр Першин. «Бронза» у Дениса Шадчинова и Ирины Шляпниковой. Жюри также отметило высокий уровень стихотворений Нины Лагуновой и Людмилы Никоры и наградило их дипломами «За успехи в поэтическом творчестве».
В номинации «Надежда» (для авторов не старше 17 лет) премии присудили 9-летней Екатерине Брытковой и 15-летнему Андрею Никоре. Кристина Байнова, Андрей Гаркуша, Анжелика Кутырева, Ирина Савинова и Виктория Шумкова отмечены поощрительными дипломами.
Премию «Мой город» (за стихи о Каменске и его людях) в этом году решили не присуждать.
В номинации «Гран-при» (право на издание книги стихов) победителя тоже нет — в связи с отсутствием претендентов. Денежную премию решено направить на издание сборника стихотворений участников конкурса.
В номинации «Парнас» (для обладателей «Гран-при» прошлых лет) лучшим признан Иван Паздников. Дипломами за участие отмечены Сергей Каменев, Сергей Симанов, Леонид Суханов и Михаил Четыркин.
Еще 6 авторов удостоены специальных дипломов. Это Юлия Билаш, Алексей Воронцов, Маргарита Евдокимова, Владимир Заостровский, Галина Окулова и Елена Просвирнина.
С приветственным словом к участникам конкурса и зрителям обратились заместитель начальника управления культуры Каменск-Уральского городского округа, член Союза писателей России Александр Шалобаев и сопредседатель Союза писателей России, координатор Ассоциации писателей Урала Александр Кердан. Они поздравили лауреатов с заслуженной победой и пожелали им творческих успехов.
Александр Шалобаев подчеркнул: премии в номинации «Надежда» даются за самостоятельное творчество — не нужно дописывать за детей, задача педагога — выявить талантливых и увлеченных и побудить их к участию в конкурсе.
Александр Кердан отметил, что каждый участник конкурса вносит свой вклад в сохранение русского языка и отечественной словесности. Эта традиция не должна прерываться.
Дмитрий КОЧЕТКОВ, 1 место в основном конкурсе
* * *
— Когда мы посидим?
— Не спрашивай, Серёга.
— А может быть, в четверг?
Или в субботу, Дим?
— В четверг у нас ремонт.
— Надолго?
— На немного.
Вот кухню побелю —
тогда и посидим.
В чужих домах столы восторженно набухли:
там тесно от гостей и песен вразнобой.
А в наших — до гвоздей ободранные кухни.
Серёга третий год пьет водку сам с собой.
Споткнувшись о порог, психуют наши жёны,
они иранской хной скрывают грусть седин.
А нам бы дорешить из тысяч нерешённых
вопрос всего один: когда мы посидим?
Когда мы посидим с мадерой и гитарой,
сто истин прописных чтоб вытащить на свет?..
Но снизойдёт опять на нас смердячим паром
не божья благодать, а суета сует.
Побелены давно
и комнаты, и кухни,
сияют чистотой, закуплено вино.
Но как-то всё никак. Общаемся — но скупо.
Порвался ближний круг…
И вдруг — опять звонок:
— Когда мы посидим,
старинный мой приятель?
Ну, что ты всё молчишь?
Ответь скорее, Дим!
— Сегодня в шесть утра
в больнице умер батя.
Поминки завтра в два.
Вот там и посидим.
ВИЙОН
Закрой театр, мудрый мой правитель,
сожги подмостки, маски и мосты.
Ты режиссер, я твой послушный зритель.
Мне жаль, но мы похожи — я и ты.
В абсурдности заученных движений,
в изысках, что чем дальше — тем дурней, —
комедия нелепых положений —
мы оба в ней, поверь, мы оба в ней.
Твой балаган фальшив и лжив до рвоты:
сияет тьма, а кривизна пряма.
Взаправдашни в нем только эшафоты,
сума, тюрьма и — новая чума.
А эшафоты помнят о поэте,
а падальщики сраму не имут…
Однажды нас сыграют наши дети,
сыграют…
Жаль, что внуки не поймут.
Михаил БЕЛОНОГОВ, 2 место в основном конкурсе
СИМВОЛ ВЕРЫ
Обрывки снов шестидесятых —
миг пробужденья после сна
на облаках стерильной ваты;
тоталитарная весна
стучит по льду хоккейной клюшкой…
не сдохнуть, выжить, чтобы жить —
пить молоко солдатской кружкой
и полной ложкой рыбий жир;
ждать папку вечером с работы —
хмельного, с запахом вина
и помнить сладкий запах пота,
солярки, сена и зерна;
стихи как эхо и награды —
реликвии его войны;
все полусказки полуправды
кривого зеркала страны,
где чебурашка самый верный,
а добрый — Гена-крокодил
знать твёрдо, как и Символ Веры,
что ты сегодня затвердил.
Александра МАЛЫГИНА, 3 место в основном конкурсе
* * *
Смотрела на тебя через огонь,
плела венок, плела и улыбалась.
В твоем присутствии вода в густой Оби
прозрачной становилась и спокойной,
трава стелилась, ветер утихал,
а я плела, плела и улыбалась.
В прыжке я замирала над костром,
чтобы во тьме июльской влажной ночи
ты разглядел меня
и захотел присвоить,
как вещь, как золото, как редкостную тварь,
которая устала от свободы.
И ты смотрел
и взгляд не отводил,
а я боялась показаться ведьмой,
а я боялась показаться слабой,
а я боялась просто показаться,
а ты смотрел,
смотрел меня и видел.
Я знаю точно, папоротник цвел
не каждый день,
не раз в году —
однажды.
Я видела, но мне никто не верит.
Алексей ЧЕРДАКОВ, 3 место в основном конкурсе
НЕНЮФАРЫ (КУВШИНКИ)
распустились ненюфары на карьере голубом,
словно тихие пожары — освещая всё кругом.
распустились, распрямились — в небо выплеснув глаза…
словно светом озарились душ воскресших голоса.
и звенят гигантши сосны на карьере голубом, —
легкокрылы, светоносны, словно в облике ином.
в их речах, шептаньях хвойных — рассветает неба плоть…
и плывёт как лодка — воздух, словно воздух — сам господь.
по воде ударят вёсла, и чуть слышно заскользят,
и рассыпятся нервозно — вихри прытких окунят…
распустились ненюфары на карьере голубом,
словно тихие пожары — освещая всё кругом.
Варвара ЗАБОРЦЕВА
ПОСЛЕДНИЙ ПЁС ДЕРЕВНИ
Последний житель списанной деревни —
Лохматый пёс без клички и хвоста.
Глотает воздух. Вовсе не весенний.
Встречает март у бывшего моста.
Смиренно ждёт: когда же на рыбалку?
Хозяина не нюхал целый год.
Лохматый пёс. Он северной закалки.
А значит, дозимует. Доживет.
Открыт назём, как вспоротое брюхо.
Гниют штаны на голых вешалах.
Никто не даст по пьяни оплеуху
И косточку не кинет со стола.
Он звал, как мог. Настойчиво. Напевно.
Морозы пережил. А по весне
Последний сторож списанной деревни
Покинул пост
В холодной тишине.
Максим СЕРГЕЕВ
* * *
Умереть — проснуться,
Выдохнуть — живой.
С Богом разминуться
Тропкой межевой.
В кулаке зажатом —
Из-за той межи —
Лоскуток и вата
На прокорм души.
* * *
Черное на белое сменю,
Самоё себя отдаст огню.
Пусть растет из прошлого трава.
Богу — богово, мне дудка и слова,
Ей — дорога.
Надежда БОЛТАЧЕВА
* * *
Поле иван-чая, поле ковыля
стелется, венчая песню и шмеля.
Стелется и длится клевер-разговор.
Дерево таится в прорези озёр.
Зрение иное колет и болит.
Яблоко глазное в яблоню глядит.
Блики яблок зрячих — в призрачном зрачке.
В капельках горячих на щеке.
Александр ПЕРШИН, 2 место среди авторов Каменска-Уральского
БЕЗМЯТЕЖНОСТЬ
Как сладок воздух! Лёгкий ветерок
Ласкает облака в лазури неба.
Я знаю — до меня никто тут не был.
Здесь я силён, свободен, одинок.
Ловлю момент в безбрежной тишине.
Одни густые и живые травы
Не ведая бахвальства или славы
Свои легенды тихо шепчут мне.
Простор небесный в предзакатный час
Уже порозовел, но сумрак тёмный
Ещё не встал завесой неподъёмной,
Ещё не начал собственный рассказ.
Захватывает дух огромный рост
Седой горы, что предо мною встала,
Что за века увидела немало,
Что знает — здесь её последний пост.
Здесь начисто отсутствует враньё.
Здесь не тревожат ни жара, ни холод.
Ещё один момент — и серый город
Ворвётся вновь в сознание моё.
Денис ШАДЧИНОВ, 3 место среди авторов Каменска-Уральского
* * *
этим пахнет у бабушки на балконе:
пылью детства,
садовыми овощами.
слышишь, память, взываю к тебе
и сердцу.
взвывая из своей страны печали.
вот мой город,
в котором как будто
подменили все. нагло украли.
сказки, смысл, мечты и минуты
заменили пустыми словами.
а когда-то он как на ладони
лежал предо мной. и я думал
что в каждой квартире и в доме
живут очень добрые люди
на бабушкином балконе
солнце чуть лучше грело
и ветры были теплее
и верил я, твердо верил
во все, что себе придумал.
Ирина ШЛЯПНИКОВА, 3 место среди авторов Каменска-Уральского
И время — мгла, и мысль — игла,
Что жизнь — не век,
Что ложь порой белым-бела,
Как первый снег.
Вот ловишь ты снежинки ртом,
Идешь, смеясь…
А снег растает, и потом
Случится грязь.
И все в природе и в судьбе,
Как в смену вех.
Ты в эту пору сам себе
И ад, и грех.
Ты весь наполнен до краев,
Но не речист.
Лежит спасение твое —
Бумажный лист.
Он словно шанс один из ста —
Понять, простить.
Хватило б этого листа
Любовь вместить.
И отказаться от борьбы:
Все копья — прочь.
Хватило б веры и судьбы
Себе помочь.
И не устраивать уже
Бесплодных драм.
Хватило б сил в своей душе
Достроить храм.
Нина ЛАГУНОВА
С ПЕШЕХОДНОГО МОСТА
Река еще жива.
С моста бросаю в воду
Хлеб, горькие слова,
Ненастную погоду.
Хлеб утки подберут —
Ныряльщики что надо…
Я груз таких минут
С моста швыряю: разом!
Зиме не миновать
Их тайного распада.
А мне — уже! — дышать
Дозволено: как надо.
Вдох. Выдох. Снова — вдох.
И пульс здоров — от веку!
…Так посылает Бог
Молитву человеку.
Людмила НИКОРА
* * *
А на Руси то чума, то тюрьма.
Друг друга режут — бросает в дрожь.
А бабка сказывала всегда:
«Ждешь смерти, но надо сеять рожь»
Росла, родная моя, в войну,
Потом колхоз, трудодни и дом,
Семья, хозяйство… всё на одну.
Но рожь растет. Век стоим на том.
Пусть жизнь не баловала меня,
И времена не легки. Ну, что ж,
Живу, бабулин завет храня.
Могилы роют. Я сею рожь.
Андрей НИКОРА, «Надежда»
СТРАННАЯ ШТУКА
Жизнь — это странная штука,
Ты хочешь чего-то, но страх
Мешает возможности. Мука!
Мечты вновь рассыпались в прах!
Мир — это странная штука:
Воюет друг с другом народ.
Не выйти из этого круга,
Пока кто-то злится и лжет!
Но самая странная штука —
Любовь в человеке живет.
Екатерина БРЫТКОВА, «Надежда»
* * *
Лебедь в небеса взмывает,
Словно облако вдали.
Он, как пёрышко, порхает,
Удаляясь от земли.
Куда лебедь улетает?
Может, в тёплые края?
Что его там ожидает?
Может, новая семья?
Он летит, крылом махая,
Оставляя край родной,
Солнца луч его ласкает
И заботится о нём.
Малышу совсем не просто —
Впереди далёкий путь.
Грудью лебедь разрывает
Облаков пушистый круг.
Иван ПАЗДНИКОВ, «Парнас»
* * *
Что жизнь моя? — На тормозах и юзом.
Все под гору, а скоро кувырком.
Как твердо шлось под ощутимым грузом,
Гора усталости пошатывала дом.
Болит сей час, воспоминанья лечат.
Диагнозов звонят еще звонки.
А я тогда такое брал на плечи —
Врачи потом вставляли позвонки.
Сшибало с ног и снова поднимало.
Откапаюсь, отвоюсь, отлижусь.
Брал неподъемное, но все казалось мало
Коль не сломаюсь, дальше пригожусь.
Что жизнь теперь? — на тормозах и юзом
Все под гору, а скоро кувырком.
Как твердо шлось под ощутимым грузом
И нет потом.
Сергей КАМЕНЕВ, «Парнас»
* * *
— Сейчас приду, — сказала мама, — не скучай.
Я скоро.
Оглянулась, улыбнулась.
Мягко, но твердо щелкнула дверь.
Просыпаюсь.
Тишина, я один, ночь за окном.
На вешалке в передней ее пальто.
— Мама, ты где?
Со временем
горе начинает светиться,
как мрак, к которому
вынужден привыкать.
Человек — это память.
Не может пропасть
что сказали страданье и страсть.
Сергей СИМАНОВ, «Парнас»
ДОНБАСС
Жить, по сути, нелегко,
но не в этом суть —
те стреляют в молоко,
эти в Млечный путь.
На востоке — кровь с золой:
зарево, рассвет?
Между небом и землёй —
только ты и смерть.
Между Богом и тобой
лишь немая высь,
взятая в прицел судьбой
под названьем «жизнь»
В марш-атаку в полный рост —
рiдна мать война.
Пулевых отверстий звёзд
голова полна.
Взять на мушку чью-то грудь —
только б не успеть!
…этой ночью не уснуть —
легче умереть…
Михаил ЧЕТЫРКИН, «Парнас»
* * *
Только сетовать станешь на долю
— Выясняется: доли-то нет…
Подожди. Нам осталось недолго:
Скоро выйдем из ночи на свет,
Скоро с нами случится другое,
Что пока не бывало… так что ж —
Если веровать в вечное горе,
Ничего впереди не найдёшь.
Нет безжалостных судий над нами,
Нам не втиснули шеи в ярмо,
В тупиках, за глухими стенами,
На запорах — лишь наше клеймо,
Это мы лабиринты создали,
Это нами здесь воздух зажат,
Мы сцепили себя городами
Чтобы прятаться по этажам…
Разве так небеса нас учили?
Разве эта нас участь ждала?
Мы как будто в печали почили,
Серой пылью укрыв зеркала.
…Но прислушайся… птица взлетела…
Посмотри — в предрассветной росе
Луг и поле… И нет в них предела,
И нужды нет быть снова как все,
И пространство легко и бездонно…
Сколько светлого рядом всего…
Просто прежде мы жили не дома…
А сейчас отыскали его.
Подробнее...